Кросс-корреспонденция

Кросс-корреспонденция

Термином «кросс-корреспонденция» (от английского cross correspondence — буквально: «перекрещивающиеся послания») обозначают одну из форм автоматического письма, когда два или несколько медиумов независимо друг от друга записывают сообщения, смысл которых выявляется лишь тогда, когда их либо сравнивают, либо объединяют. В простейших случаях речь идет о том, что несколько медиумов примерно в одно и то же время записывают сообщения, которые настолько сходны между собой, что это трудно назвать случайным совпадением. Особенно в этом преуспели медиумы, жившие на рубеже XIX и XX столетий,— миссис Пайпер и миссис Уиллет: они приняли множество посланий такого рода, и большая их часть исходила от бывших основателей Общества психических исследователей — Фредерика Майерса, Эдмунда Герни, Генри Сиджвика и других.
Самым известным случаем такого рода было «дело Хоуп, Стар и Браунинг» (Hope, Star & Browning — Надежда, Звезда и Браунинг), в котором участвовали три женщины-медиума: некая миссис Вералл, ее дочь и уже упоминавшаяся миссис Пайпер. Все три женщины на протяжении четырех месяцев, с января по апрель 1907 года, общались с духом, выдававшим себя за дух покойного Фредерика Майерса, умершего шесть лет назад, большого любителя шарад, анаграмм, игры слов и поэзии Роберта Браунинга. Все три получали «шутливые» послания, состоявшие из анаграмм и уснащенные цитатами из стихотворений Браунинга, что и позволило, при их сравнении, с очевидностью определить «руку Майерса». Собственно говоря, название этому делу дал «сам Майерс», продиктовавший миссис Ве-ралл следующее послание: «Астер, терас (греч. „звезда" и „знак") и крылатая надежда („хоуп"), которая притягивает небо к земле, Abt Vogler... (Abt Vogler — название стихотворения Браунинга, где Vogler перекликается с немецким словом Vogel — птица, чей образ проходит лейтмотивом через все творчество поэта). Я сослался на Надежду и Браунинга, а также упомянул Звезду. Пусть в будущем Надежда, Звезда и Браунинг будут служить вам опознавательными знаками моего присутствия...»
Это типичный случай кросс-корреспонденции, где полученные послания представляют интерес лишь при их сравнении. В связи с этим многие исследователи рассматривают кросс-корреспондентов как посредников, с помощью которых умершие пытаются общаться с нами, живущими, однако скептики (на то они и скептики!) придерживаются иного мнения, объясняя этот феномен наличием бессознательной телепатической связи между медиумами. Как бы то ни было, при нынешнем уровне знаний любая попытка объяснения этого феномена является всего лишь догадкой, и не более того.

Пейшенс Уорт
Одним из самых удивительных и необъяснимых феноменов «эпохи автоматизма» является феномен Пейшенс Уорт, прозванной «творческим духом». Речь идет о самой обычной американской домохозяйке по имени Перл Каррен из Сент-Луиса, штат Мичиган, которая в один из дней 1913 года неожиданно начала автоматически писать и говорить под именем Пейшенс Уорт. Миссис Каррен никогда не страдала нервными срывами, не впадала в меланхолию, да и не выказывала ни одного из тех симптомов, которые неизменно ассоциируются с раздвоением личности. Она родилась в 1883 году, в четырнадцать лет бросила школу и жила самой обычной жизнью без всяких потуг на литературное творчество, пока однажды в ней вдруг не проснулась Пейшенс Уорт.
В самом начале своей «новой жизни» Пейшенс Уорт общалась с окружающими с помощью уи-столика и, несмотря на то что она была в высшей степени словоохотливой дамой, о самой себе рассказывала неохотно. Однако постепенно из отрывочных сведений сложилась общая картина, и выяснилось, что она жила в Южной Англии, скорей всего в Дортшире, то ли в середине, то ли в конце XVII века. (На вопрос о столетии, в котором она жила, стрелка сначала остановилась на цифре 1649, а немного спустя показала 1694.) В молодости она эмигрировала в Америку, где вскоре и погибла в одной из стычек с индейцами, а потому не могла рассказать ничего конкретного о своей жизни в этой стране. Свою литературную деятельность через миссис Каррен она начала словами: «Я жила на свете много лун тому назад. И вот я возвращаюсь — Пейшенс Уорт мое имя». Как писательница она оказалась невероятно всеядной: она сочиняла лирические стихи, басни, афоризмы, и в ее поэзии и прозе ясно слышались отголоски провинциальной жизни Южной Англии XVII века, в частности красочные описания одежды, которая в точности соответствовала этому веку. Кроме этого, Пейшенс Уорт написала два романа: «Хоуп Трублад» (Hope Trueblood), свидетельствующий о прекрасном знании английской провинциальной жизни того столетия, и «Жалобные истории» (The Sorry Tales), 640-страничный роман, в котором действие происходит в Палестине во времена Христа. Для обеих книг характерны длинные абзацы, написанные на английской языке XVII столетия; однако поэтический сборник «Телка» (Telka) объемом 240 страниц далеко превзошел по части языка все прочие произведения, ибо он на 90% состоял из старинных англосаксонских слов, бывших в употреблении в XI—XII веках. Короче говоря, язык, на котором она писала свои произведения, был необычайно широк по диапазону — от староанглийского XII века до англо-американского XIX века, а английские диалектизмы, обильно уснащавшие страницы ее книг, и по сей день пленяют английских языковедов.
Примечательны не только сами произведения, но и то, как они создавались. Миссис Каррен никогда не впадала в транс и не теряла ясности мышления, и, тем не менее, слова слетали с ее уст столь стремительно, что даже опытная стенографистка едва-едва поспевала за ней. («Телка», например, диктовалась 35 часов с небольшими перерывами.) Случалось, что Пейшенс Уорт диктовала с десяток различных стихотворений в день, и в этом случае она с легкостью меняла стилистику, перескакивая с одного стиля на другой, причем ее не отвлекали даже многочисленные паузы, возникавшие из-за того, что приходилось принимать гостей, отвечать по телефону или реагировать на реплики присутствующих. Несмотря на то что диктовка романов иногда прерывалась на несколько недель, она всегда начинала именно с того места, где остановилась в прошлый раз. Одной из феноменальных сторон таланта Пейшенс Уорт была ее способность импровизировать прекрасные, полные одухотворенности стихи на заданную тему. Стоило кому-нибудь из присутствующих сказать вслух какое-либо слово, например «ночь», как тут же на свет рождалось изящное стихотворение вроде этого:
Ночь как охотник, что приставил к своим губам сребристый рог — изящный лунный серп — и им сзывает звезды в дружный хоровод. И лишь смолкает первая строфа, как на Востоке сразу возникает звезда и быстро мчится, яркая, на Запад, ведя, как поводырь, все стадо прочих звезд...
Как отмечали критики, «поэзия Пейшенс Уорт — это поэзия особенная, а стихи по качеству намного превосходят те, что обычно публикуются в журналах». Один из журналов даже удостоил Пейшенс Уорт звания лучшей лирической поэтессы года (1917), а одному из романов была присуждена Пулитцеровская премия.
В 1927 году профессор психологии Уолтер Франклин Принс издал книгу, названную им «Дело Пейшенс Уорт». По сути, эта книга, не считая нескольких газетных заметок, является на сегодняшний день единственным достоверным источником информации об этом случае. После 1927 года сообщений от Пейшенс Уорт больше не поступало, а в 1937 году умерла и сама Перл Каррен.
У нас нет оснований предполагать, будто Перл Каррен сознательно «надела на себя личину» Пейшенс Уорт и сама сочиняла все произведения, тем более что литературного таланта у нее действительно не было. С другой стороны, нам не известно, какой по величине объем информации хранило ее подсознание и что именно она впитала в себя из различных книг, газет и журналов. Многие компетентные специалисты (за исключением, пожалуй, одного только доктора Принса) считают, что у Перл Каррен имело место раздвоение личности, и на сегодняшний день это объяснение пока что является наиболее научным.
Но даже сегодня, вооруженные передовым научным знанием о возможностях человеческого разума, мы не можем сказать наверняка, где предел этих возможностей, ибо разум со всеми его непознанными связями, незримо соединяющими его с живой вселенной, таит в себе гораздо больше, чем об этом можно прочесть в учебниках по психологии. Несомненно только одно: как бы ни относились и что бы ни говорили о существовании возвышенных источников вдохновения, поиск истины, проливающей свет на происхождение творческого гения во всем его мистическом блеске совершенства, должен быть продолжен, и потому задачей парапсихологов на ближайшие годы было и остается изучение феноменов автоматизма с целью выяснения его роли и влияния на поведение и сознание человека.