ИГРИЩА И ДРУГИЕ МАГИЧЕСКИЕ ДЕЙСТВА ЯРИЛИНА ДНЯ

ИГРИЩА И ДРУГИЕ МАГИЧЕСКИЕ ДЕЙСТВА ЯРИЛИНА ДНЯ

Проведение любого «именного» славянского праздника (Лель-ника, Ярилина дня, дня Перуна, Макошья и пр.) предполагает раскрытие сути этого конкретного персонажа славянской мифологии, демонстрацию Богам наши знания всех его ипостасей, божественных деяний, его «жития». Все это должно происходить традиционно, отнюдь не в виде лекции, где лектор - знающий, а слушатели-профаны, а в виде активных действий всех участников праздника, в игрищах, которые в нужный момент и правильном месте затевают знающие, а остальные набираются опыта и обучаются во время действ. Предлагаемые ниже игрища, заговоры и присушка освещают такие стороны славянского бога Ярилы как, отмыкателя, пробудителя Земли, покровителя первой зелени, повелителя волков и псов, юного носителя ярой силы полового влечения и любви (символами этих качеств были олени, кони, петухи, лебеди и другие животные и птицы), веселого покровителя авантюристов, шутов и скоморохов.
Движения, жесты, позы и гримасы, характерные для этого персонажа и его почитателей - коло в бешенном темпе по солнцу, бег взапуски, прыжки, верчение, размахивание руками и ногами, качание головой, трясение волосами, смех с демонстрацией зубов (по-волчьи «скалить зубы»), показывание языка лицам противоположного пола, стояние на одной ноге, хождение на руках, езда на плечах товарища, поединки (кулачные бои, борьба на поясах, толкание плечами противников, стоящих на одной ноге, метание предметов в цель, стрельба из луков) - всё это нужно умело вписывать в ткань праздника.

«Бужение ярого Бога» или «Отмыкание земли»

Белорусская традиция сохранила для нас замечательную песню Юрьева дня «Юрай, вставай рано», в которой исполнители напрямую обращаются к св. Георгию (Юрай, Юрий) персоне, заменившей в народной традиции языческого бога Ярилу.
В песне поэтапно описываются действия мифологического персонажа, которые мы можем повторить в игрище на Ярилин день. Под хоровое исполнение этой великолепной, торжественной песни, величающей, славящей ярого Бога, человек, изображающий Ярилу сначала лежит на траве, изображая спящего, «пробуждается» от пения и далее выполняет все действия, пропетые хором, в том числе и едет на коне. Данное игрище значительно расширит и обогатит современные практики родноверов, которые в Ярилин день всего лишь «водят коня», на котором выезжает ряженый Ярилой, перед публикой, причины же, побудившие Ярилу совершить свой первый выезд публике не демонстрируются, а ведь среди них (причин) есть не только «время пришло», но и наши общие радения о скорейшем наступлении Весны. Итак, хор, а лучше все участники поют или декламируют:
ЯрилО, вставай рано, яр, яр, вставай рано, (припев с повтором после каждой строчки):
ЯрилО, мойся бело...!
ЯрилО, возьми ключИ...!
ЯрилО, седлай кОня...!
ЯрилО, езди в поле...!
ЯрилО, отомкни Землю...!
ЯрилО, пусти траву...!
ЯрилО, шелковУю...!
ЯрилО, пустиросУ...!
Ярил О, медвяную...!
ЯрилО, дай нам долю...!
ЯрилО, счастливУю... !
При словах «мойся бело» ряженый Ярилой может реально умыться из заранее приготовленной ёмкости с водой или только изобразить действие двумя ладонями и обязательно вытереться вышитым рукавом или, если он полуобнажен - вышитым рушником. Это демонстрация Небу и людям нашего знания славянского этноповедения, основ культуры и магии, так как умывание и вытирание здесь являются не гигиенической процедурой, а оберегом на последующие действия отмыкания Земли. «Ключами», которые берет Ярила, могут быть как реальные крупные, старинные ключи и отмычки, так и стрелы, сулицы, ветки орешника с заостренными концами, Ярило их втыкает в Землю и проворачивает три раза (о взаимозаменяемости ключей и стрел в традиционной культуре см. работу автора «Славянский код стрелы» на сайте Перуница). «Седлание коня» и проезд на нём в поле можно изобразить скаканием на метле или седланием потешного коня, которого изображают два человека, накрытые тканью с головой «лошади». «Раздачу Доли» Ярило производит разбрасыванием зерна (крупы) и обрызгиванием водой, молоком, березовым соком (природными жидкостями). Эти вещи подготавливают заранее и подносят Яриле в процессе игрища или они имеются у него изначально в аутентичных сосудах (зерно в торбе, вода во фляге, торба и фляга на поясе). Далее действо можно продолжить игрой «Бор горит».

«Бор горит»
В белорусской традиции мифологический персонаж Юрай (Ярило) прочно «привязан» к локусу с названием «бор», то есть к возвышенности, покрытой лесом (часто сосновым). Наше знание этого факта можно продемонстрировать исполнением белорусского молодежного игрища Юрьева дня, в котором к персонажу, изображающему Ярилу бегут девушки и тревожно кричат, махая руками в сторону леса:
-Яр, Ярило, бор горит!
Ярило спрашивает: - А что в том бору стоит? Девушки: - Короба и сундуки, не малы, не велики! Ярило: - А что в них?
Девушки: - Лапти да оборы, стариков уборы!
Ярило: — Ну и хрен с ними, пусть горят!
Девушки: — Яр, Ярило, бор горит!
Ярило: - А что в том бору стоит?
Девушки: - Короба и сундуки, не малы, не велики!
Ярило: - А что в них?
Девушки: - Ленты, бусы, перстеньки, девичьи наряды!
Ярило: - Это тушить надо!
Села на них Добринка,
Во здравие покачаться,
А Солнце их подтянуло
В синее ясное Небо.
Смотрит на Солнце Добринка -
Кому же Оно не по нраву!
И полюбила воришку.
Сыграли Небесную свадьбу,
С тех пор в Небе светят супруги:
Весною нежно Добринка,
А летом пылкое Солнце.
Интересно, что весьма травмоопасный полный оборот на П-образных качелях у русских называется «солнышко». В старину для взрослых делали большие качели: «...розмах делаецца какой, што ты, господи боже! Чай, делаецца метра три розмах, когда сильно-то раскачаешься». И на таких качелях девушки должны были делать переворот, причем троекратно: «А каторыи вот больший, йим нада пирикручивацца. И эта вот адна ... каталась и пирикручиваласъ ... Вот раз пирикрутыласъ, два пирикру-тилась, три пирикрутилась, всё, четвёртый - и упала. Упала и очинь долга она хварала...». Эта обязательность и троекрат-ность действия, а также наказание травмой за «превышение лимита», говорят нам, о том, что перед нами ритуал. Возможно, в архаический период девушки, пострадавшие или погибшие во время такого опасного ритуального полёта считались «невестами Солнца», забранными Им на Небо и южнославянские мифологические песни описывают именно такие случаи. Нам же повторять ритуал в таком виде нет необходимости, в наше время славянским богам не нужны подобные жёны-жертвы, поэтому на празднике во время качания следует соблюдать разумную осторожность. Контролировать процесс качания должны окружающие, так как человек на качелях (тем паче - ритуальных) зачастую впадает в особое, «измененное» состояние сознания (об этом см. в работе автора «Малоизвестные персонажи славянского фольклора: Дрёма»). При «уносе» парнями с качелей визжащих девиц, зрители могут одобрительно воскликнуть - «что у волка в зубах, то Ярило дал\», урядник может предложить начать «Волчьи игрища».

«Волчьи игрища»
В одной из гайдуцких песен южных славян красиво описывается расцвет природы к Юрьеву дню и это время «весенней мобилизации» повстанцев, которым «время сбора» свистят жаворонки и заунывно «трубят» волки:
Только, братья, Юрьев день настанет,
И леса оденутся листвою,
А луга - травою и цветами,
И засвищет жаворонок-птица,
Высоко паря по-над рекою,
И в горах опять завоют волки,
Снова, братья, все мы соберемся...''
В славянских традициях волки и некоторые собаки («хорты» -гончий, «ярчуки» - псы с волчьими зубами) ассоциировались с разбойниками, а разбойники - с волками и псами. Ярила же считался повелителем псов и волков, например, см. предания о двух «псах/хортах св. Юръя» и поговорку «что у волка в зубах, то Яго-рий дал». И предводители разбойников типа Кудсяра, Яноишка, Пугачева, Разина и пр. в некоторой мере считались воплощением молодого, ярого Бога, потому и были так любимы народом, а попытки некоторых из них воцариться воспринимались народом как нечто само собой разумеющаяся. В Сербии эта тенденция была доведена до своего логического конца: в 1804 году началось Первое сербское восстание, которое возглавил простой крестьянин и торговец скотом, и через семь лет он был официальной главой Сербии, основателем династии. Восстание это было очень широким и мощным и в нем верховодило много достойных людей, но сербы главой своего государства выбрали очень крупного и высокого человека с именем Георгий (Ягорий, Юрий, т. е Ярила); имеющего отношение к земледелию и скоту - он, как и св. Юрий каждый год «отмыкал» землю и занимался скотом; человека с ярой силой, начавшего свою супружескую (и невольно разбойничью) жизнь с убийства турка, который пытался реализовать право первой брачной ночи с молодой женой нашего героя; плодовитого - у него было семь детей; человека, способного, подобно вожаку в волчьей стае, убить члена своей семьи, когда тот проявил малодушие и пытался «отбиться от коллектива», и, наконец, человека с цветом лица, отличным от цвета лица среднестатистического серба (об особом цвете лица Ярилы см. ниже, в работе «Славянский обрядовый макияж»). То есть в личности Карагеор-гия («черный» Георгий) магическим образом «сошлись», совпали почти все мифологемы, касающиеся славянского бога Ярилы (кроме шутовства, скоморошества, которые были присущи другому сербскому борцу с турками - королевичу Марко).
На фоне всех этих фактов в праздновании Ярилиного дня мы можем использовать игры, в которых присутствуют волки, разбойники, умыкатели и спасатели девиц, вожди/цари, например, «казаки-разбойники», «гуси-гуси», «царь горы», «вокруг города хожу» и пр.
«Гуси-лебеди» Текст, приведенный в начале этого пункта можно использовать на созыв мужчин, которые будут в игре изображать волков. Игроки разделяются на две партии, мужчины (волки, «псы святого Юрья») прячутся в засаде, а женщины (гуси-лебеди) становятся на расстоянии крика и в пределах видимости от своей «хозяйки» (Лады), она обращается к «гусям», те отвечают, размахивая «крыльями:
-Гуси-гуси!
- Га-га-га!
- Есть хотите? —Да-да-да!
- Ну, летите.
- Нам нельзя, там волк под горой, не пускает нас домой!
- Вы летите, как хотите, только крылья берегите!
Женщины, изображая полет птиц бегут к «хозяйке», наперерез им выбегают «волки», хватают и утаскивают в своё логово «птиц». «Лада» провозглашает: «Что у волка в зубах, то Ярило
дал!» и проводит второй и третий раунд игры. Если к третьему разу ещё остались непойманные «птицы», то «Лада» резко кричит им с указующим на волков жестом: - Гуси-лебеди, красные лапы, длинные шеи, крепкие крылья - на волков налетайте, своих спасайте! «Птицы» пытаются отбить пленных у «волков»
Выше, в работе «Опыт проведения праздника Лели» была приведена подобная игра, читатели могут сравнить варианты для того, чтобы увидеть, как можно при необходимости изменять традиционные тексты, подходящие к разным праздникам (в данной игре «маска птиц» отлично подходит к заклинкам Весны, Ляль-нику, Осени нам, дню Макоши, а «маски волков» к праздникам Ярилы и Перуна).
«Первый выгон» скота.
На Юрьев день у большинства славянских народов происходил первый выгон скота и люди молили св. Юрия отогнать волков от стада. Мы можем почтить Предков повторением этого обряда, которому много сотен лет. Для этого используем народную песню «Ой вставала я ранешенько», в которой как раз описывается выгон «на росу» крестьянской кормилицы, встреча с медведем и отмаливание у него коровы. В Ярилин день проводим аналогичное игрище, заменив встречу с медведем на встречу с волками:
Игроки делятся на пастухов, детушек, коров, волков, выбирают Ярилу. Знающие в укромном месте окручивают игроков в волков и коров. Окрученных в волков можно проводить в пространство игры, прошептав им в след оберег, приведенный в работе Сахарова «Сказания русского народа» под названием «Заговор оборотня»:
«Месяц, месяц - золотые рожки!
Расплавь пули, притупи ножи, измочаль дубины,
Напусти страх на зверя, гада и человека,
Чтобы они серого волка не брали,
Тёплой шкуры с него не драли,
До смерти нем убивали.
Слово моё крепко,
Крепче сна и силы богатырской.
«Детушек» могут изображать не только дети, смешнее будет, если это будут здоровенные ребята, умеющие ладно скоморошить - притворно плакать, ластиться к «мамкам». Волки прячутся в засаде, пастухи и детушки выгоняют скотину, распевая, приплясывая, изображая пантомимой действия по тексту, Ярила наблюдает в стороне:
Ой, вставали мы ранёшенько, умывалися белёшенько,
Ой люли, люли, ой, люли, умывалися белёшенько.
Одевали черевички на босу, выгоняли мы коровок на росу.
Ой, люли...
Выгоняли мы коровок на росу, повстречали волков лютых во лесу! Ой, люли...
Выбегают волки, окружают стадо, пастухи и дети визжат, прячутся за спины друг друга, коровы мычат, сбиваются в кучу, выставляя рога, изображая их пальцами у головы. Пастухи обращаются к Яриле с простиранием рук и земным поклоном:
Свет Ярило, волчий пастырь! Разошли своих хортов по мхам, по болотам., на все четыре стороны! Пожалей наши головушки, пусть не режут нам коровушек! Мы коровушек доить будем, малых детушек кормить будем! - При этом выталкивают под очи Ярилы плачущих, вытирающих рукавами слезы и сопли «детушек», цепляющихся за мамкины подолы. Ярила делает повелительный жест, волки горестно повыв, разбегаются на все четыре стороны.
Все: Яриле слава!
Волков и коров раскручивают в том же месте, где окрутили.

«Скакалка»
Длинную верёвку крутят два человека, через неё по очереди скачут все желающие, окружающие и сам игрок считают скачки, выкрикивают магические пожелания «на долгий лён!», «сколько прыжков - столько сынков!», «сколь веревочка не вейся - нашей прыти нет конца!». После первой (третьей) запинки игрок выбывает, выходит следующий и т. д. «Высшим пилотажем» считается умение прыгнуть так, чтобы веревка за время прыжка была прокручена под игроком дважды, скачки на одной ноге, умение прыгать не с места, а «влететь» под раскрученную веревку и прыжки в паре. Самые прыгучие величаются и награждаются.

«Ты, Огонь, гори-гори»
Четыре топора укладывают на ровной земле крестообразно, топорищами в одну сторону, девушки, подобрав подолы впрыгивают в получившийся коловрат сначала двумя ногами с поворотами, потом на одной ноге, перепрыгивая топорища по солнцу (и прочие «выкрутасы») под многократно повторяемый речитатив зрителей: «Ты, Огонь, гори-гори, девкам яри подари!». На исходе сил девушка вылетает из коловрата, за ней заскакивает другая. Это игрище возможно проводить в любой праздник светлой половины года, то есть от Коляды до Купалы.

Чествуем шутовскую ипостась веселого бога Ярилы
Урядник провозглашает: В славный день Ярилы вешнего помянем добрым словом всех «веселых людей» скоморохов за их нелегкий труд, за сохранение традиций, за унижения и гонения от властей. Некоторых из них мы знаем поименно. Например, в писцовых книгах города Хлынова за 1615 год упоминаются:
нищая вдова Анютка Бесова
нищая вдова Офимка Домрачеева (видимо играющая на домре, см. поговорку «рад скомрах о своих домрах») Васка Шутиха бобыль Миронко Веселой нищий Фтюря Веселой бобыль Колупайко Скоморох нищий Ивашко Веселой за 1628 год: Васка Медведчик Агафонка Веселой Ондрюшка Медветчик нищий Митка Скоморохов Фомка Скоморох Семейка Скоморох лавочник Климка Гусельников лавочник Семейка Гусельников
Имена их потомков представлены в переписных книгах 1678, 1710, 1717 годов, причем число их все время убывало. Лучше всего жилось скоморохам на окраинах современной Пермской области, территории которая длительное время контролировали купцы Строгановы, за что им низкий поклон.
Эти нищие вдовы, бобыли и лавочники исполняли не только комические и фривольные произведения, но и эпические: по свидетельству историка Татищева (18 век): «Я прежде у скоморохов песни старинные о князе Владимире слыхал, в которых жен его именами, тако ж о славных людех Илье Муромце, Алексее Поповиче, Соловье Разбойнике, Долке (Дюке?) Стефановичеупо-минаюти дела их прославляют...».
О тяжелом труде скоморохов рассказывается в сказке Вавило-скоморох:
Было у отца три сына, и пришла ему пора о душе подумать. «Дети, - говорит, - выстройте мне келью, возите туда пищу, я буду Богу молиться. Сыновья всё сделали, он напьётся, наестся, выйдет на завалинку, спит. Идёт мимо Даждьбог: «Мир кормному борову лежать!». Старик отвечает: «Я пустынник, я Богу молюсь». — «Нет, ты в труд не попадаешь; напьёшься, наешься, да и спать ляжешь!» Ступай, в таком - то городе есть Вавило-скоморох; если его труд перенесёшь, будешь Богам угоден. Пошёл он в этот город, разыскал дом Вавилы-скомороха, хозяина нет, дома только две жены его, две родные сестры. «Где Ва-вило?» - «На игрищах играет». - «Скоро ли придёт?» - «Привезут, как первые кочеты споют». Привезли Вавилу, он спрашивает, что за странник. «Я труженик от Бога, мне захожий старичок велел у тебя поучиться». «Эх, - говорит Вавило-скоморох, - какой мой труд? Я только скачу да пляшу! Моя пища сухие корма, да пустая вода. Вон жонки, родные сёстры меня кормят и поят и на ложе кладут». - «Я, говорит дед, - хочу твой труд перенести». - «Не получится у тебя: тяжёл. Ты старик жирный, а я тощий!» Вот рано утром приезжает за Вавилой человек: «Пожалуй на именины, народ веселить!». «Приду, - говорит, - с товарищем, мой труд — только сапоги надеть». Старик померил Вавшины сапоги, а у него там вершковые гвозди, полны сапоги крови наделал. Пришлось за ним телегу посылать, привезли кормного борова на именины. Где посадили на лавку, там и сидел за столом до первых кочетов, а Вавило всё скакал, да плясал, ничего не ел. Дома сухую корку погрыз, тёплой водой запил: «Снимайте, жопки, сапоги с нас!» Сёстры сапоги сняли, за руки, за ноги взяли, раскачали и бросили на сеновал обоих. «Ну что, - говорит Вавило, - хорош мой труд? Пойдёшь ли со мной ещё?» - «Нет, Вавило-скоморох, велик твой труд, Тебе господь велел снести, и неси, а я не снесу».
Ведущий продолжает: Но мы сейчас на нашем празднике чтим именно смеховую культуру славян, чтим повторением деяний народных потешников, лицедеев, музыкантов, плясунов:

Игрище «Скоморох идет по улице»
Участники встают в круг в центре которого стоит игрок, выбранный скоморохом, и взявшись за руки водят по солнцу коло с песней или речитативом:
Скоморох идет по улице,
До воротиков до тисовых идёт,
Стучится, колотится,
Ночевать у девки просится:
- Пустите скомороха ночевать,
Положите молодого на кровать,
На кроватку на тисовенькую,
На перину на пуховенькую!
Игрок в центре круга изображает пантомимой действия, описанные песней, останавливается напротив одного из людей, стоящих в круге и кланяется (это может быть и женщина, и мужчина - так смешнее). Игрок из круга решает пустить или не пустить скомороха и отвечает соответственно - «заходи» иди «не пущу», лучше развернуто, с юмором, типа: «нет, мне мамка не разрешает». Если скомороху разрешили зайти, то он становится в общий круг, а пустивший скомороха в «дом» выходит в центр круга и его величают под хопанье в ладоши:
- Это чья ж такая умница дочь, раскрасавица, готовая помочь? Пустила скомороха ночевать, положила молодого на кровать, на кроватку на тисовенъкую,
на перину на пуховенькую!
Если скомороха не пустили, он остается в центре, корчит рожи, показывает язык, руками и ногами изображает неприличные жесты в сторону отказавшего, а хоровод идёт против солнца со словами хуления:
- Это чья ж такая курвина дочь, невежа не желавшая помочь? Не пустила скомороха ночевать, не дожила молодого на кровать, на кроватку на тисовенъкую,
на перину на пуховенькую!.
Игра начинается снова (опять по солнцу), пока этого скомороха не пустят ночевать и продолжается до тех пор, пока все игроки не перебывают в его роли. Желательно первыми выбирать людей склонных к театрализации, раскованных, с чувством юмора, чтобы их примером увлечь остальных участников. Для взрослых возможен более охальный вариант игрища «Ерш Ершович». Демонстрируя Богам и публике своё знание эротического фольклора необходимо понимать и давать понять зрителям не только его, эротического фольклора, продуцирующую, стимулирующую Природу функцию, но и функции социальные и психологические. В Ярилин день уместно рассказать «заветные сказки», причём лучше сказки южных славян (например, македонские), потому что в них особенно ясно проступает мысль о том, что каждый человек, с какими бы то ни было физическими и ф из и о л о г и ч е с к и м и особенностями может найти себе подходящую пару, нужно только быть внимательным, доброжелательным и открытым людям (см. работу автора «Славянский эротический фольклор: Байки Ярилы Вешнего» на сайте Перуница). Уместно также рассказать былину «Вавило и скоморохи», «небывальщины», «Фома и Ерема», или сказку «Ярила и Агапка»:
Жил мужик один, Агапка,
Дома - семеро по лавкам.
Воровать боялся,
Попросить стыдился.
Призадумался, как же жить?
Собрал котомку и пошёл у Бога спросить.
На дороге лесной,
Под зеленой сосной
Встретил Ярилу на белом коне,
В серебряном седле,
Стремена золотые,
А глаза озорные.
Агапка ломит шапку:
- Гой ecu, Ярило!
- Здрав будь и ты, Агафон! -Далеко ли едешь, Ярило
- К Роду-батюшке за советом.
- Ой, спроси и за Агапку, Дома - семеро по лавкам, Воровать боюсь,
И просить стыжусь -Как мне жить?
-Ладно, спрошу.
Стал Агафон ждать-пожидать, Едет Ярила обратно, Агапка снова ломит шапку: -Какимремеслом мне приказано жить?
- Забыл, - говорит Ярила, - спросить.
- Дай мне своё золотое стремя, Ярило, да воротись к Богу. Будешь на коня садиться, увидишь - стремени нет, - и вспомнишь обо мне!
Ярила дал стремя, поехал, поговорил с Родом, а о Агапке опять забыл. Подходит к лошади, видит - одно стремя. Воротился, спрашивает:
- Есть такой мужик, Агапка, Семеро детей по лавкам Воровать боится,
А просить стыдится, Как ему жить? Батюшка Род отвечает:
- Коль обманет - нет беды, Если ложь даёт еды.
Что в миру плохо лежит, Пусть ему принадлежит.
Поехал Ярила назад, одна нога в стремени, другой машет, доложил Агафону:
- Батюшка Род так тебе присудил: Коль обманешь - нет беды,
Если ложь даёт еды.
Что в миру плохо лежит,
То тебе принадлежит.
Давай, Агафон, моё золотое стремя!
-А ты мне разве давал? Кто видел?
Засмеялся Ярила и уехал,
А сметливый Агапка зажил припеваючи

«Поле боронить» — это игрище зафиксировано в Полесье в осеннем ритуале Пожинальной бороды, но мы можем использовать его и весною и даже зимой, так как реальные пахота и боро-нованье совершались как весной (после весеннего равноденствия), так и осенью, а в зимние Святки разыгрывалась колядовавшими. Итак, участники встают в ряд на ровном поле, поделившись на пары, стоящие спиной друг к другу. Самые сильные изображают «пахотных коней», товарищи за их спиной (возможно, женщины) - «бороны», они ложатся на землю, их ноги берут в руки «кони» - это оглобли. По команде начинается движение всего ряда с целью скорей «поле взборонить», то есть «бороны», влекомые «конями», передвигаются задом наперед с опорой на ладони, переступая ими широко растопырив пальцы или сжимая в руках короткую крепкую палку, опираясь на неё (тогда это «пахота»). Возможно присутствие у каждой пары «хозяина» с прутиком, которым он погоняет или приостанавливает «коня», если «борона» сбилась с ритма и не успевает за «конем». Публика чествуют победителей. Вариантом этого игрища может быть разыгрывание сцены из сербской юнацкой песни

«Королевич Марко пашет»: выбирают «королевича», его «мать», «турок», их «коней» и только одну пару - «вола с плугом». Ведущий декламирует:
Просит мать королевича Марко:
- Прекрати, сынок, кровавые разборки, Мне отстирывать рубахи надоело, Лучше б, Марко, ты ходил за плугом! Марко матушку послушался родную,
Взял вола, поехал на работу (игроки изображают «впряжение вола в плуг»)
Только пашет он не родовое поле,
Пашет он султанскую дорогу (тройка игроков идет по дороге, изображая пахоту)
А на встречу турки-янычары (игроки корчат рожи изображая свирепых конных турок, сидя друг у друга на плечах):
- Эй, ты, Марко, не паши дорогу!
- Эй, вы, турки, не топчите пашню! (диалог повторяют три раза). Надоело это Марку слушать,
Плуг с волами поднял королевич, (связка «вол-плуг» расцешш-вается).
Перебил турецких янычаров, («Марко», «вол» и «плуг» вступают в потасовку с «турками»).
И отнес их матери-старухе:
—Для тебя я выпахал сегодня («Марко», «вол» и «плуг» тащат
«турок» к «матери», где им достаются щелбаны от зрителей, они убегают под улюканье).
Участники рядятся в турок обмотав головы тряпьём, «королевича» маркирует вставленное в шапку перо и плащ - наброшенная на плечи ткань, роль «матери» может играть самая старшая участница праздника, причем неосознанно, ей об этом ничего не сообщают, просто приносят к её ногам «турок», коней выбирают из самых крепких ребят, им можно держать в зубах палочки -«удила», что будет подчеркивать свирепость турецких коней, которые действуют «закусив удила».

Шутовская пантомима «Старик шел». Человек встаёт на лавку или помост на голову и жестикулируя вместо рук ногами, начинает сказывать (или его помощник): Старик шел, шел, себе бревнышко нашел, вот такой ширины, вот этакой длины - изображает ногами ходьбу, разводит ноги в стороны, сводит вместе.
Нарубил себе охапку, потащил себе домой - сгибает ногу в колене, изображает рубку, охапку, сведя ноги в кольцо и опять ходьба.
Печь старуха затопила и давай мешать кисель - изображает забрасывание дров и замес киселя.
Черти запах услыхали, воот такой горшок украли - мысками ступней изображает «нос по ветру», ногами делает круг - «горшок».
Дед пришел - нет киселя, разодралась вся семья - разводит ногами, бьет одной ногой о другую.
Возможно исполнение более легкого, а потому более доступного для большего числа участников варианта этого игрища: «Соревнование по рубке дров» - когда несколько человек встают на головы и изображают ногами рубку дров, соревнуясь, кто продержится дольше, под зрительскую речевку: «дрова рубим, рубим, рубим - рубим, рубим мы дрова!».

«Конь-огонь»: Два равносильных участника встают спинами друг к другу, переплетясь локтями и начинают мерно наклоняться вперёд-назад, стараясь своим наклоном оторвать товарища от земли. Когда это происходит, игрок, находящийся наверху перебирает ногами, как в беге и издает конское ржание. Все это происходит под ритмичное хлопанье в ладоши и речитатив зрителей: «Скачет коник к табуну, скачет коник к табуну...». Когда действо достигнет своего апогея, то есть ритм движений «коника» сольется с речевкой, кто-нибудь из толпы звонко выкрикивает: (Думает, дадут ему!» Под общий смех и дополненную речевку действо продолжается до полного изнеможения «коника». Урядник прекращает игрище со словами типа ну, все, загнали коника, пора отдых дать, напоить-накормить. Игрокам подносят братину с напитком, который они должны испить из рук подносителя, без помощи своих рук, так, как пьют кони и торбу с «овсом» (хлебом, печеньем) из которой игроки кушают тем же способом.

Женским вариантом того же представления является игрище «Сопливый козел». Действо происходит под более медленную речевку:
«Поскакал козел в долину,
там, где козочек пасут,
Думает козел сопливый:
- Мне дадут иль не дадут?»
Игроки также дрыгают ногами и издают дребезжащее меканье.
Под разжигание ритуального костра можно исполнить упомянутую выше песню «Как шли прошли скоморошки...», но убрав из неё трагический эпизод с гибелью соловьиного гнезда: Как иши-прошли скоморошки, Проторили к Богу дорожки. Они складывали да пруточки, Они делали костерочки, Они сеяли жар да по полю, Огонь возгнетали на воле, Пускали дым во дубраву,
Весёлому Богу во славу.