ЮКАГИРСКИЙ ШАМАНИЗМ

ЮКАГИРСКИЙ ШАМАНИЗМ

Юкагирам известны два наименования шамана: а’льма (производное от глагола «де- лать») и и’ркейе, дословно «тот, кто трясется». Альма лечит больных, приносит жертвы, просит у богов удачной охоты и поддерживает связи как со сверхъестественным миром, так и с Царством теней. В древние времена его роль, несомненно, была более существенной, по- скольку каждое юкагирское племя ведет свою родословную от шамана. Еще в прошлом сто- летии юкагиры чтили черепа умерших шаманов: им делали деревянную оправу и хранили в сундуках. Ничто не предпринималось без гадания на черепах; для этого пользовались самым распространенным в арктических регионах Азии способом: по тяжести или легкости черепа определялся ответ «да» или «нет», и последующие действия неукоснительно подчинялись результатам гадания. Остальные кости разделялись между родственниками, а тело высуши- валось для лучшего сохранения. Сооружались также «деревянные люди» в память о предках- шаманах.
Когда человек умирает, его три души разделяются: одна из них остается возле трупа, вторая направляется в страну теней, а третья возносится на Небо. Эта последняя, по всей видимости, доходит до Всевышнего Бога, который носит имя Пон — дословно «Нечто». Во всяком случае, самой важной считается душа, которая превращается в тень. По дороге она встречает старуху, стражницу порога потустороннего мира, затем достигает реки, кото- рую переплывает на лодке. В царстве теней умерший ведет такое же существование, как и на земле, среди родственников, и занимается охотой на «животных-теней». Именно в это царст- во теней шаман нисходит, когда ищет душу больного.
Но он отправляется туда и с другой целью — «похитить» оттуда душу и вызвать ее рождение на земле, внедряя ее в утробу женщины, т.к. умершие возвращаются на землю и начинают новое существование. Но иногда случается, что живые забывают о своих обязан- ностях по отношению к мертвым; тогда мертвые отказываются снабжать их душами — и женщины перестают рожать. В этом случае шаман спускается в Царство Теней и, если ему не удастся убедить умерших, похищает душу и силой внедряет ее в тело женщины. Но такие дети долго не живут. Их души спешат возвратиться в Царство Теней.
Встречаются отдельные неясные намеки на древнее деление шаманов на «добрых» и
«злых», а также упоминания об исчезнувших ныне шаманках. У юкагиров нет ни единого следа участия женщин в так называемом «семейном, домашнем шаманстве», которое еще сохранилось у коряков и чукчей и которое позволяет женщинам хранить семейные бубны (см. ниже). Но в древние времена каждая юкагирская семья имела собственный бубен; это означает, что по крайней мере некоторые «шаманские» церемонии периодически осуществ- лялись членами семьи.
Не все сеансы, описанные Йохельсоном, нас интересуют; мы ограничимся здесь кратким пересказом наиболее важного сеанса, проведенного ради исцеления. Шаман сидит на земле и, после длительной игры на бубне, призывает своих духов-покровителей, имитируя голоса животных: «Мои предки, — кричит он, — прибудьте ко мне. Чтобы помочь мне, при- близьтесь, мои девушки-духи! Придите сюда!..» Он снова бьет в бубен и, поднявшись с по- мощью ассистента, подходит к двери и глубоко вдыхает воздух, чтобы таким образом взять в себя души предков и других духов, которых он только что призывал. «Похоже, что душа
больного отправилась в Царство Теней!» — объявляет дух предка голосом шамана. Родст- венники подбадривают больного: «Будь сильным! Будь сильным!» Шаман откладывает бу- бен и ложится лицом вниз на оленью шкуру; он не шевелится — знак, что он уже оставил тело и путешествует в потустороннем мире. Он сошел в Царство Теней «через свой бубен, как будто погрузился в озеро». Шаман долго остается неподвижным, а все присутствую-
щие терпеливо ожидают его пробуждения.
Позже шаман рассказал Йохельсону о своем экстатическом путешествии. В обществе двух духов-помощников он отправился по дороге, ведущей в Царство Теней. Он дошел до небольшого дома и увидел собаку, которая стала лаять. Из дома вышла старуха, стражница дороги, и спросила его, пришел ли он навсегда или только на некоторое время. Шаман не от- ветил, а обратился к своим духам: «Не слушайте слов старухи! Идите дальше!» Через неко- торое время они дошли до реки. Там была лодка, а на другом берегу шаман увидел юрты и людей. В обществе своих двух духов шаман сел в лодку и переправился через реку. Он встретил души умерших родственников больного и, войдя в их юрту, встретил там также душу больного. Поскольку родственники отказывались выдать ее ему, шаман был вынужден взять ее силой. Чтобы иметь возможность беспрепятственно проводить ее на землю, он вдохнул ее, как воздух, и заткнул себе уши, чтобы сделать невозможным ее бегство. Возвращение шамана проявилось несколькими движениями его тела. Две девушки размассировали ему ноги, и шаман, полностью очнувшись, соединил душу с телом больного. Затем он подо- шел к двери и отпустил своих духов-помощников.
Юкагирский шаман, приступая к лечению, не всегда отправляется в Преисподнюю, чтобы похитить душу. Он может провести обряд, не упоминая о душах умерших шаманов; вызывая своих духов-помощников и наследуя их голоса, он обращается к Творцу и другим небесным силам. Эта особенность указывает на многозначность его экстатических способностей, поскольку шаман служит также и посредником между людьми и богами и поэтому играет первостепенную роль в охоте; именно он всегда может обратиться к богам, которые так ии иначе правят миром животных. Таким образом, когда роду угрожает голод, шаман приступает к сеансу, очень похожему на сеанс исцеления. Только вместо того, чтобы обращаться к Творцу света или нисходить в Преисподнюю в поисках души больного, он взлетает к Владыке Земли. Прибыв к нему, он умоляет: «Твои дети прислали меня, чтобы ты дал им питание!..» Владыка Земли дает ему «душу» оленя, и на следующий день шаман отправляется в определенное место возле реки и ждет: приходит олень, и шаман убивает его стрелой. Это знак, что дичи теперь будет достаточно.
Помимо этих всех ритуалов, шаман является для соплеменников также и мастером гадания. Он гадает с помощью гадальных костей или посредством шаманского сеанса. Этот авторитет шамана основан на его контактах с духами, но можно предположить, что значи-мость духов в верованиях юкагиров в очень большой мере явилась результатом якутских и тунгусских влияний. Таким образом, два факта представляются нам решающими в этом во- просе: с одной стороны — осознание юкагирами нынешнего упадка шаманизма предков; с другой же — сильные якутские и тунгусские влияния, заметные в сеансах современных юкагирских шаманов.