СЕАНСЫ У ОСТЯКОВ, ЮРАКОВ И САМОЕДОВ

СЕАНСЫ У ОСТЯКОВ, ЮРАКОВ И САМОЕДОВ

Ритуальные песни остякских и юрако-самоедских шаманов, записанные Третьяковым во время лечебных сеансов, содержат много рассказов об экстатических путешествиях, предпринимаемых для исцеления больного. Но эти песни приобрели уже некоторую автоно- мию по отношению к собственно лечению, поскольку шаман хвастается собственными при- ключениями в наивысших небесах и в потустороннем мире, и создается впечатление, что по- иск души больного — первичный мотив этого экстатического путешествия — отошел на второй план и даже забылся, поскольку тема песни касается скорее собственных экстатиче- ских переживаний шамана; нетрудно распознать в его деяниях повторение модели-образца, в частности инициационного путешествия шамана в Преисподнюю и его восхождения на Не- бо.
Действительно, шаман рассказывает о своем восхождении на Небо при помощи спе- циально для него опущенного шнура и о том, как он разбивает звезды, преграждающие ему путь. По небу шаман путешествует в лодке, а затем спускается на землю по реке с такой ско- ростью, что ветер продувает его насквозь. В обществе крылатых демонов он опускается под землю: там так холодно, что он просит плащ у духа темноты, Амы, или у духа собственной матери. (В тот момент, когда он об этом говорит, кто-то из зрителей набрасывает на него плащ.) Наконец, шаман снова выходит на землю и сообщает больному, что демон, вызвав-
ший его болезнь, устранен.
Таким образом, мы видим, что здесь речь идет уже не о шаманском экстазе, подразу- мевающем конкретное восхождение и нисхождение, а о повести, полной мифологических воспоминаний и исходящей из переживания, которое явно предшествует моменту исцеления. Остякские и юракские шаманы в бассейне реки Таз говорят о своем чудесном полете среди цветущих роз; они возносятся так высоко в Небо, что видят тундру в радиусе семи верст; вдали они видят место, где их учителя когда-то делали бубны. (Т.е. они видят «Середину Мира».) Наконец они достигают Неба и после многочисленных приключений входят в же- лезный дом, в котором засыпают, окруженные пурпурными облаками. На землю они воз- вращаются, спускаясь по реке; песнь заканчивается гимном, прославляющим все божества, начиная с Бога Неба.
Часто экстатическое путешествие осуществляется в видении: шаман видит своих ду- хов-помощников, которые в виде оленей достигают иных миров, и поет об их приключени- ях. У самоедских шаманов духи-помощники выполняют более «религиозную» функцию, чем у других сибирских народов. Прежде чем приступить к исцелению, шаман входит в кон- такт со своими духами, чтобы узнать причину болезни: если ее послал Нум, Всевышний Бог, то шаман отказывается заниматься лечением, и тогда духи возносятся на Небо, чтобы попро- сить помощи у самого Нума. Это вовсе не значит, что все самоедские шаманы «добрые»;
хотя у них и нет раздела на «белых» и «черных», известно, что некоторые занимаются также и черной магией и причиняют зло.
Описания самоедских сеансов, которыми мы располагаем, создают впечатление, что экстатическое путешествие либо «поется», либо выполняется духами-помощниками шамана. Иногда шаману вполне достаточно диалогов с духами, чтобы узнать «волю богов». Под- тверждением тому может служить сеанс, свидетелем которого у томских самоедов был Каст- рен и описал его следующим образом: зрители собираются вокруг шамана, держась подаль- ше от двери, в которую тот пристально всматривается. В левой руке шаман держит палку с таинственными знаками и фигурками на конце. В правой он держит две стрелы, наконечни- ками обращенные вверх; к наконечнику каждой из них прикреплен колокольчик. Сеанс на- чинается песней, исполняемой самим шаманом под аккомпанемент стрел с колокольчиками, которыми он ритмически постукивает по палке. Это вызов духов. Когда они прибывают, шаман встает и начинает танцевать, выполняя трудные и замысловатые движения. Шаман поет свою песнь, не переставая бить палкой. В пении он воспроизводит диалог с духами, а интенсивность песни зависит от драматического напряжения разговора. Когда песнь дости- гает наивысшего напряжения, зрители начинают петь хором. Получив от своих духов ответы на все вопросы, шаман останавливается и сообщает людям волю богов.
Разумеется, существуют великие шаманы, предпринимающие в трансе экстатическое путешествие в поиске души больного: свидетельством тому служит юрако-самоедский ша- ман Ганикка, за которым наблюдал Летисало. Но наряду с такими мастерами встречается большое количество «визионеров», которые получают сведения от богов и духов во сне или прибегают к интоксикации с помощью грибов, чтобы, например, узнать способ излече- ния. Во всяком случае, создается стойкое впечатление, что настоящие шаманские тран- сы — явление довольно редкое, а большинство сеансов представляют собой экстатические путешествия, осуществляемые духами, или сказочные повествования о приключениях, ми- фологический прототип которых уже известен.
Самоедские шаманы практикуют также гадание с помощью палки с нанесенными зна- ками, которую бросают в воздух: будущее вычитывается по положению упавшей на землю палки. Выполняются также специфические шаманские деяния: шамана связывают, затем он вызывает духов (животные голоса которых вскоре можно услышать из юрты), а в конце се- анса его находят освободившимся из веревок. Шаманы также режут себя ножами и сильно бьют по голове. Что касается шаманов других сибирских и даже неазиатских народов, то мы постоянно встречаемся с подобными фактами, в той или иной мере относящимися к фа- кирству. У шамана все это не является обычным самохвальством или погоней за престижем.
«Чудеса» органически связаны с шаманским сеансом: по сути, речь идет о реализации друго- го состояния, при котором предполагается упразднение мирского. Шаман доказывает под- линность своего переживания «чудесами», которые только в таком состоянии и возможны