ПРИЗЫВ И ПОИСК ДУШИ

ПРИЗЫВ И ПОИСК ДУШИ (ТАТАРЫ, БУРЯТЫ, КИРГИЗЫ)

Вот как телеутский шаман призывает душу больного ребенка: «Вернись на свою ро- дину!.. В юрту, к яркому огню!.. Вернись к своему отцу... к матери!..». У некоторых наро- дов призывание души составляет отдельный этап шаманского исцеления. Только тогда, ко- гда душа больного отказывается или не может вернуться в свое тело, шаман приступает к ее поиску и в итоге нисходит в Царство Умерших, чтобы привести ее. Например, у бурятов практикуется как призывание души, так и ее поиск шаманом.
У аларских бурятов шаман сидит на ковре возле больного, вокруг него лежит не- сколько предметов, среди которых — стрела: от ее наконечника шелковая нить тянется к бе- резе, установленной во дворе, вне юрты. Считается, что именно по этой нити душа больного возвращается в тело, поэтому дверь юрты оставляют открытой. Возле дерева кто-то держит коня: буряты верят, что конь первым видит возвращение души и начинает при этом дрожать. На столе в юрте ставят печенье, тарасун, табак. Если больной стар, то для участия в сеансе приглашаются преимущественно старые люди; если он взрослый, приглашаются взрослые, если болен ребенок, то приглашаются дети. Шаман начинает с призыва души: «Твой отец — А, а твоя мать — Б, твое имя — В. Где же ты? Куда ты ушла?.. В юрте твоей печаль...» и т.д. Присутствующие обливаются слезами. Шаман долго говорит о страданиях семьи и печали всего дома. «Твои дети спрашивают: где ты, отец наш? Услышь их и смилуйся над ними:
вернись!.. Твои кони спрашивают: где ты, наш хозяин? Вернись к нам!» и т.д.
Обычно это только первая церемония. Если она не приносит желаемого результата, шаман возобновляет свои усилия, но уже в другом направлении. Согласно информации По- танина, бурятский шаман приступает к предварительному сеансу, чтобы установить, заблу- дилась ли душа больного, или же ее похитили и держат в тюрьме Эрлика. Шаман начинает искать душу, и если находит ее в пределах деревни, то вернуть ее в тело не трудно. В про- тивном случае он ищет ее в лесах, в степях и даже в морской пучине. Если нигде не удается ее найти, то это значит, что душу пленил Эрлик, и остается только прибегнуть к большим жертвоприношениям. Иногда Эрлик требует другую душу вместо плененной, и тогда нужно найти душу для замены. С согласия больного шаман решает, какой будет жертва. Когда жертва спит, шаман приближается к ней и, превратившись в орла, вырывает душу; затем он спускается с ней в Царство Умерших и представляет ее Эрлику, который позволяет ему за- брать душу больного. Вскоре после этого жертва умирает, а больной выздоравливает. Речь идет, однако, только об отсрочке, поскольку больной тоже умрет — через три, семь или де- вять лет.
У абаканских татар (хакасов) сеанс длится пять или шесть часов и включает, в частно- сти, экстатическое путешествие шамана в отдаленные страны. Но это путешествие скорее условное: после нескольких часов сеанса и молитвы к Богу за выздоровление больного кам выходит из юрты. По возвращении он зажигает трубку и рассказывает, что он ходил в Китай, преодолел горы и моря, чтобы найти лекарство, необходимое для исцеления. Мы здесь имеем дело с гибридным типом шаманского сеанса, в котором поиск заблудшей души боль- ного превращается в экстатическое псевдопутешествие, предпринятое с целью поиска ле- карств. Такие же действия мы встречаем на далеком северо-востоке Сибири, у чукчей: ша- ман в течение пятнадцати минут изображает транс, во время которого он, как считается, экс- татически путешествует, чтобы испросить совета у духов. Обращение к ритуальному сну с
целью установления контакта с духами и, в итоге, излечения болезни мы встречаем также у угро-финских народов. Но что касается чукчей, то здесь речь идет скорее о позднем упадке шаманской техники. Как мы сейчас увидим, «старые шаманы» предпринимали на- стоящие экстатические путешествия в поисках души.
Казахско-киргизский бакса использует смешанную технику, в которой шаманское ис- целение превращено в церемонию заклинаний. Сеанс начинается с молитвы Аллаху и му- сульманским святым, после чего начинается вызов джинов и угрозы злым духам. Бакса все время поет. В определенный момент им овладевают духи, и во время этого транса бакса «на- чинает ходить голыми стопами по раскаленному докрасна железу», несколько раз вкладывая в рот зажженный фитиль. Он дотрагивается до красного железа языком, «а своим острым, как бритва, ножом наносит себе удары в лицо, не оставляя при этом никакого следа». После этих шаманских деяний он снова обращается к Аллаху: «О Боже! Дай счастье! О, пожелай взглянуть на мои слезы! Я молю тебя о помощи!» и т.д. Обращение ко Всевышнему Богу не противоречит шаманскому целительству, и мы встречаем его у некоторых народов даль- него северо-востока Сибири. Но у казахо-киргизов главное значение придается изгнанию злых духов, завладевших больным. Чтобы выполнить эту задачу, бакса вводит себя в шаман-
ский транс, т.е. достигает нечувствительности к огню и ножевым ударам; другими словами, он обретает состояние «духа», и, как таковой, обладает силой отпугивать и изгонять демонов болезни.