ПОСВЯЩЕНИЕ У ТУНГУСОВ И МАНЬЧЖУРОВ

ПОСВЯЩЕНИЕ У ТУНГУСОВ И МАНЬЧЖУРОВ

Обычно после экстатического отбора, как в Северной Азии, так и в других частях планеты, начинается этап обучения, во время которого неофита надлежащим образом посвящает старый наставник. Считается, что именно тогда будущий шаман овладевает мистическими техниками и приобщается к религиозной и мифологической традиции племени. Часто, но не всегда, подготовительный этап венчается рядом церемоний, которые принято называть посвящением нового шамана. Но, как справедливо замечает Широкогоров относительно тунгусов и маньчжуров, не может быть речи о настоящем посвящении, поскольку в действительности кандидаты были «посвящены» задолго до их формального признания мас- терами-шаманами и сообществом. Это, впрочем, подтверждается почти во всей Сибири и Средней Азии: даже там, где речь идет о публичной церемонии (например, у бурятов), это только утверждает и делает правомочным подлинное экстатическое и тайное посвящение, которое, как мы видели, является делом духов (болезни, сны и т.п.), дополненным практикой у шамана-наставника.
Тем не менее существует формальное признание со стороны мастеров-шаманов. У за- байкальских тунгусов ребенка выбирают и воспитывают специально для того, чтобы он стал шаманом. После некоторой подготовки он проходит первые испытания: он должен толковать сны, подтвердить свои гадательные способности и т.д. Самый драматический момент насту- пает тогда, когда кандидат в состоянии экстаза с совершеннейшей точностью описывает жи- вотных, которых выслали духи, чтобы из их шкур он сделал себе наряд. Новое собрание со- зывается значительно позже, после того как будут убиты животные и изготовлен наряд: умершему шаману приносится в жертву олень, кандидат одевает наряд и осуществляет
«большой шаманский сеанс»346.
У маньчжурских тунгусов это происходит несколько иначе. Выбирают ребенка и учат его, но его карьеру предрешают только его экстатические способности (см. выше). После подготовительного периода, о котором мы уже упоминали, происходит настоящая церемо- ния «посвящения».
Перед домом ставят два туро (деревья, у которых отрублены толстые ветви, но остав- лены верхушки). «Эти два туро соединяются перекладинами длиной 90–100 см, причем чис- ло их нечетно — 5, 7 или 9. Третье туро ставится на расстоянии нескольких метров в южном направлении и связывается с восточным туро с помощью веревки или тонкого ремня (сид- жим, «шнур»), украшенного через каждые 30 см ленточками и различными птичьими перь- ями. Можно использовать красный китайский шелк или бахрому, покрашенную в красный цвет. Это — «дорога», по которой будут двигаться духи. На веревку надевается деревянное кольцо, которое может передвигаться от одного туро к другому. В момент, когда мастер от- правляет кольцо, дух находится в его плоскости (джульду). Возле каждого туро помещены три довольно крупные (30 см) человеческие фигурки (ан’накан).
«Кандидат сидит между двумя туро и бьет в бубен. Старый шаман по очереди призы- вает духов и с помощью кольца отсылает их к кандидату. Мастер каждый раз забирает коль- цо обратно перед тем, как вызвать очередного духа: в противном случае духи входили бы в кандидата, чтобы уже из него не выйти... Когда кандидатом овладеют духи, старики его рас-
спрашивают, а он должен рассказать всю историю («биографию») духа со всеми подробностями, особенно, кем он был раньше, при жизни, что делал, с каким он был шама- ном и когда тот умер; все это делается с целью убедить зрителей, что дух действительно по- сещает кандидата... Каждый вечер после представления шаман влезает на наивысшую сту- пеньку и некоторое время остается там. Шаманский наряд вешается на перекладинах ту- ро...»347. Церемония длится 3, 5, 7 или 9 дней. Если кандидат успешно проходит испытания, то приносится жертва духам рода.
Оставим пока что в стороне роль «духов» в посвящении будущего шамана; в тунгус- ском шаманизме, по-видимому, господствуют духи-помощники. Запомним только две под- робности: 1) веревку, называемую «дорогой»; 2) ритуал восхождения. Сейчас мы поймем значение этих обрядов: веревка является символом «дороги», соединяющей Небо с Землей (хотя у сегодняшних тунгусов «дорога» служит скорее для обеспечения связи с духами); восхождение на дерево первоначально обозначало вознесение шамана на Небо. Если тунгусы заимствовали эти обряды посвящения от бурятов, что весьма вероятно, то возможно, что они приспособили их к своей идеологии, одновременно лишая их первичного значения; эта утра- та значения, возможно, произошла совсем недавно, под влиянием других идеологий (напри- мер, ламаизма). Этот обряд посвящения, независимо от того, заимствованный он или нет, был некоторым образом включен в общую концепцию тунгусского шаманизма, поскольку, как мы видели, а позже мы это увидим еще более отчетливо, тунгусы разделяли со всеми ос- тальными североазиатскими и арктическими народами веру в вознесение шамана на Небо.
У маньчжуров церемония публичного посвящения включала когда-то хождение кан- дидата по раскаленным углям: если неофит действительно распоряжался «духами», которы- ми, как он утверждал, владеет, то он мог спокойно пройти по огню. Сегодня эта церемония стала довольно редкой; считается, что шаманские возможности ослабли348, что соответствует общей североазиатской концепции об упадке шаманизма.
Маньчжурам известно еще одно испытание, связанное с посвящением: зимой проби- вают во льду девять прорубей; кандидат должен нырнуть в одну из них и, проплыв подо льдом, вынырнуть в следующей, и так дальше до девятой проруби. Маньчжуры утверждают, что излишняя суровость этого испытания объясняется китайским влиянием349. Действитель- но, оно напоминает некоторые тибетские його-тантрические испытания, состоящие в том, что непосредственно на голом теле кандидата снежной зимней ночью сушится определенное количество мокрых простыней. Неофит-йог доказывает таким образом, что он может выра- ботать в своем теле «психическое тепло». Как мы помним, у эскимосов подобное доказа- тельство холодостойкости является несомненным признаком шаманского призвания. Умение вырабатывать тепло является одним из главных достоинств первобытного мага и знахаря; у нас еще будет случай к этому вернуться