Заговоры на успех при походе к представителям власти

Заговоры на успех при походе к представителям власти
«Праведным солнцем, .матерным сердцем на детиную кровь; как Перун укротил и умирил цари и князи, так бы укротилось сердце сего (имя), ко мне, к (имя), сего нова месяца и ветха, и всякого перекроя, и во вся промежная дны».
(Взять щепку дерева, положить её в шапку и произнести этот заговор.)

«Лягу я, (имя), тёмной ночью, встану поутру. Даждьбогу, помолясь, умоюсь утреннюю росою, утрусь нетленною пеленою, покроюсь нетленною пеленою, покроюсь небесною луною, облекусь частыми звездами, подпояшусь светлым месяцем и пойду в чистое поле на восточную страну, под красное солнце, под светлой месяц, к горе высокой, певке и кедре и кипарис древо. Из того древа висит ветка, и велит Даждьбог сломить ветку7 и обвить вкруг моей головой три раза. И я, (имя), Даждьбогу помолюся. И лежат три царя: царь железный, царь медный и царь серебряный. Они ни в чем не вредимы, сердце их не разгораются, руки их не подымаются и ум с разумом не разводится, также бы против меня, (имя), всякаго начала и всякой власти выше и пониже и протчая сердца их не разгорались, ноги их не отверзались, и языки их не ворочались, и ум с разумом не расходился. Ныне и присно и во веки веков. Ключ, замок».

«Есть в море окияне остров, на острове терем, в том тереме сам Род на престоле сидит. И как радуются все Роду, так же бы радовались бы мне, (имя), цари и князи, и гридни, и все люди добрые, мужески полк и женски по всякоей время, день и час. Есть за морем окияном лес, доброва зеленая, и как от всякаго ветра от севера и до лета пот западу клонятце к окиану морю и к горам припадывают, и так же бы все люди добрые ко мне, (имя), припадывали князи и бояра, и белицы мужи, и крестьяне, и гости. Миру здравие. Кчюч, замок».

«Основание его на горах святых, любит Даждьбог врата железные паче всех селений, и так же бы любили меня, (имя), князи и гридни, и всякие приказные люди, и все люди, мужески пол и женски, и жалели бы по мне, по (имя), материньым серцем игле-дели бы на меня, на , чистым оком по всякую пору и по всякой час. Всегда, ныне и присно и во веки веков. Ключ, замок».

«Свет светает, зоря зоряет, красное, красное солнышко восходит, во лугах звери востают, силыхгнес птицы слетают, и я, (имя), ото сна пробужаюся. Есть у меня, у меня, (имя), на сим белом свете мил день, мил час. И как возрадовалася мати Лада, и так же бы возрадовачися на сей день ecu люди и всякие приказные люди, мужеской пол и женский, и жалели бы по мне, по (имя), материным серцем, и гледели бы на меня, на (имя), чистым оком в день при сонце, в ноще при месеце, при частых звездах, при синих облаках, на ветху и на молоду и на исхожих днех. Всегда и ныне и присно и во веки веков. Кчюч, замок».

«Пойду аз, (имя), из избы в двере, в ворота, полотном в чистое поле, путем и дорогой; встречу мне идут три хитрым хитрецы и мудрым мудрецы, в руках несут по три золотых купцов, наполнены хитрости и мудрости. И аз, (имя), против тех троих хитрых хитрецов и мудрых мудрецов в пути и дороге останов-ляюся и, зря на всход краснаго солнца, знамением ограждаюся и именем Даждьбога оу тех трех хитрых хитрецов и мудрых мудрецов из рук по три золотых купцов выпиваю из них вся хитрости и мудрости. Прейдут те три хитрым хитрецы и мудрым мудрецы ко Даждьбогу и расплачутся при виде меня, (имя).
Трех хитрых хитрецов и мудрых мудрецов, отнял из рук по три золотых купцов именем моим Даждьбог и выпил из них вся хитрости и мудрости; и будет над ним, (имя), имя Даждьбога благословенно отныне и до веку в пути и дороге, и на всяком месте, по всяко время, во всяком деле. Веселитися ecu человецы, живущая на земли, старыя и младыя, мужския пол и женским, вей князи, судии, власти, ecu начальствующей надо мною на всяком месте, во всяком моем деле. Не моим словом, но твоею, Даждьбог, милостию. Отныне и до веку7. Ключ, замок».

«Укроти, Даждьбог, князей, властей и всех господ надо мною и всех человек, живущех на земли, старых и младых, мужский пол и женски, и всех недругов моех и супостатов, яко юнцы пред львом, яко агнецы пред волком, аминя, Даждьбог, (имя), яви пред ними, яко льва люта и скимна страшна на всяком месте, по всяко время, во всяком моим дел. Не моим словом, но твоею, Даждьбог, милостию. Отныне и до веку. Кчюч, замок».

«Умягчи, Даждьбог, сердца судей, князей, властей моих и всех началствуюгцих надо мною и всех человек, живущих на земли, старых и младых, мужский пол и женский, и всех недругов и супостатов моих на всяком месте, на всяко время, во всяком моем деле мягчи шелку и воску, и всякаго и всякаго пуха, а меня, Даждьбог, (имя), утверди и укрепи пред ними крепчае стали, и железа, и булату, и всякаго камения. Не моим словом, но твоею, Даждьбог, милостию. Отныне и до веку?. Ключ, замок»

«И как отец и мать любят своя дети, так бы князи и судии, и власти, и все началствующие мое, и все человецы, живущей на земли, старыя и младыя, мужский пол и женский, и все недруги и супостаты мои любили бы мене, Даждьбог, (имя), по всяко время, на всяком мести. Не моим словом, но твоею, Даждьбог, милостию. Отныне и до веку. Ключ, замок».

«Утвердился твердися, укрепился крепися аз, Даждьбог, (имя), не моим словом, но твоею, Даждьбог, милостию. Отныне и до веку. Кчюч, замок».

«Четыре ветра, сына Стрибога, снидите с небеси, и снесите сребреныя замки со златыми ключами, и замкните на мне, (имя), сия словеса .моя ото всех четырех стран, с севера и до полудни, с востока и до запада, вьверзете кчючи в киянь море. Как киту великому из окияна моря по воздуху не летать, и так из моря кчючи некому не вынимать, и на мне, (имя), сия словеса моя не отмыкать. Не моем словом, но твоею, Даждьбог, милостию. Отныне и до веку. Ключ, замок».

«Ирадостию бы мне, (имя), радовалися судии мои, и князи, и власти, и все начачствующия надо мною, старыя и младыя, мужской пол и женский, и все человецы, живущия на земли. Радостию радуйтеся и веселием веселитеся лицу моему, виду, и возрасту моему, и всему корпусу моему и одеянию на всяком месте, по всяко время, во всяком деле пооутру во дни, в полудни, и в полунощи, по вся часы и получасы, по вся дни, по вся праздники , на молод месяц, в полном, на оущербе и на исходе, на восходе и закате красного солница. Кчюч и замок во веки веком. Кчюч, замок».

«Есть море железно, на том море жечезном бел камень Алатырь. На том камне сидит муж железный, высота его от зе-мили и до неба, заповедивает своем железным посохом на все четыре страны: от востока и до западу, от юга и до северу, стоит подпершиса, заказывает совоем детам по оукладоу, и по булатоу, и проволоке, и железу, а к тому стачи и меди, красномоу деревоу, и свинцу; и олову, сребру и золоту и драгим камени в березу и в сосну, полон, в черное дерево, в перья, из перая во птицоу сову матерь, а из ней в рыбу, а рыба в море. Заговор на медный ключ запираю. В глубокий колодец бросаю. Быть посему».

«Одеваяюся светом, яко рубахою, покрываюса облаком, пере-пояшуся поясом Лады. Милостивая заступиница, свяжи уста, язык и гортань у кнезей, и у правителей, и у всаких властей, и у приказных служителей, иуминых супостатов, которые со мною, (имя), судится-рядится станут. Заговор на медный ключ запираю. В глубокий колодец бросаю. Быть посему».

«Угадущему на суде со гневом не обуздают мне, (имя), князей и управителей, и приказных служителей и умных супостатов. Затвори им, Даждьбог, уста и язык, и гортан. Смири, Даждьбог, сердца их и помани (имя), сотвори, Даждьбог, яко овец пугливых и мене, укрепи и сотвори, Даждьбог, над ними яко лева лута и свирепа и над всеми людими, над супостатом и над сею братею. Всегда, нине и присно и во веки веком. Кчюч, замок».

Станет круг мне, (имя), град каменной от земли и до неба. В том граде каменном мати Лада. Как радуется ей земля, так же бы возрадовалиса и возвеселиса о (имя) кназя и управители, и власти приказ! ш, умные супостатыи, которые со мною, (имя), на суде станут тягаться, также бы возрадовалиса, возрадова-лиса и возвеселилиса люди белому свету и на восходе красному солнцу и светлому месецу, так же бы возрадовалиса и возвесели-лиса о мне, (имя), князия и управители, и всяки власти, при-казны, и умны сопостаты, которые со мною, (имя), на суде станут судиться-рядиться.
Радуются во соте печелы яры около мати совоей, так же бы радовалиса и веселилиса о мне, (имя), князия и управители, и всякие власти приказны и умны супостаты, которые со мной, (имя), на суде станут судиться.
Мокошь, поди во окиян море и вынь из окияна мора тридесат золотых замоков, тридесат золотых ключей, запри замком мое солово. Ключи на мне, (имя), сей заговор, мое слово; и кинь тридесат золотых ключей во окиян море под Бел горюч камень Алатырь, и чтобы и золотых ключей некому не достат и тех замков некому не отпирать и некому не вредит опричь мене, (имя), на суд некому негде не идти. Ныне и присно, во веки веком. Ключ, замок».

«Лягу7 я тёмной ночью, и стану я поутру, умоюсь я росою, бого-родичнею водою и трусь я печеною. Даждьбогу помолюсь и пойду я из ворот в ворота, из дверей в двери, из переулка в переуток, в чистое поле на восток красного сонца. Идет навстрычу сам Даждьбог, за правую руку принимает, благословляет и повел меня к кипарисному древу от наговорщиков и подговорщиков, от разно-волосых и от разноглазых; и навстрычу нам идет сама Лада: «Куда, Даждьбог идешь и (имя) ведет?» - «Я иду? и (имя) веду к кипарисному древу? от наговорщиков и подговорщиков, от разноволо-сых и разноглазых». И сама Лада дача свои златые ключи Даждьбогу в правую руку7. Понес Даждьбог мои ключи и положил их на престол под черные ризы и сего (имя). Как те златые ключи с престола из-под черных риз никто не может секци не высекци и рубить не вырубить, ни князи, ни бояре, ни суд, ни велможи, ни злые, ни все люди, ни разноглазые, ни разиоволосые, сечь ни высечь, ни словом дерзнуть. И погляжу я в чистое поле, и стоят тридевять дубов с дубом и тридевять кипаристов. Стоят они крепко и радостно, шататся не пошатываются, трястись не потряхибаются, так же бы и мне, (имя), в суде и во всяком случяе стоять, стоять крепко, не пошатыватся и не потряхаватся. И пойду я, Ладе помолюся и златыми ключами запруся, во имя заключаю сие дело. Небо ключь, замок земля, конец. Ключ, замок».

«Как Даждьбогу и Ладе покланяются и покоряются все князья и все люди, так бы ко мне, (имя), покорялись и покланялись на всяком деле и во всяком случяе голову под мою. И я, (имя), пойду в городские судейские ворота, не тряхнуся, не поколебнуся, ни корнями ни ворохнуся ни разу, ни своими кореньями, ни своими очями, волосами, буйною головою, течью, костей, резвыми ногами, руками, волосами, ретивым сердцем, черною печенью, горячею кровью, толстыми жилами Заключаю сие дело. Небо-ключ, замок-земля. Молитвы я все приговоры крепким накрепко, не крепче того, надобно крепче бы было дубова камня, матери огня, ни воды, никаких напрасных слов, ни наговоров от судей, и от велмож, и от всех командеров, и от всех колдунов, и колдуньей, и от ведунов и ве-дуньею, и от старых и молодых, женатых и холостых. Заключяю сей приговор за тридевятыпь ключей и понесу7 все ключей в океян море. Никто не можот глубину проведать, так же бы и меня, (имя), и в суде никто бы не мог ответа дать. Кчюч, замок».

«Я, (имя), ету грамоту около головы обнесу, и на голову положу, и к сердцу приложу, и на всякой день я ету грамоту посмотрю, и на тот день ко мне, (имя), не прикоснетца ни болезь, ни беда ни от людей, ни от врагов. За очи меня, (имя), секут и рубят, и как чуствовать, так облобызать. Занимается зоря и месяц восходит, красное солнышко сияет; и как радовались земля весне, день ночи, ночь дню, и так бы мне, (имя), все люди, мужеский пол и женский, и девический. Как мертвец во гробе лежит, очами не взирает и руками не дерзает, так и меня, (имя), не могли бы ни князи, не бояре, не сут и не веллюжи, ни злые командиры, ни все люди, не могли бы очами возрети и руками дерзнути никакими. Сам Даждьбог за правую руку принимает и святимое святою водою, и повел показать в Ирии древо, и на том древе златые ветви, и поведи меня, Даждьбог, златому ветвыю около головы обнесу, и на буйную голову возложу, и к сердцу прижму, и сему моему приговору небо ключ, замок земля. Ключ, замок».